The Last of Us 2, безусловно, самая скандальная игра последних лет.
Но является ли она при этом по-настоящему спорной?
Не вдаваясь в подробности сюжета второй части, я хочу остановиться на том, что ее креативный директор и сценарист Нил Дракманн использует в качестве завязки концовку первой части, которая в свою очередь породила немало интересных споров в 2013 году. Особенно сильно ее актуальность и дискуссионность чувствуется после пандемии COVID19, которая заставила даже далеких от медицины людей вспомнить или открыть для себя хотя бы в общих чертах все эпидемии прошлого и их последствия, и вернула интерес к бесконечной дискуссии на тему того, что (может быть?) дороже человеческой жизни.
По моему мнению, главной логической ошибкой большинства обсуждений, связанных с «выбором Джоэла», является уверенность в том, что смерть Элли во имя создания вакцины стала бы неким переломным моментом, который решил бы разом все проблемы человечества.
Я считаю, что это — откровенный обман.
Давайте вспомним, как развивался сюжет первой части The Last of Us.
Главным сюжетообразующим элементом игры и ее завязкой является эпидемия нового вируса, буквально превращающего людей в зомби из фильмов ужасов. Показанный в игре вирус Cordyceps Brain Infection (CBI) основан на реально существующем грибке «Кордицепс однобокий», который, к счастью, распространяется только на насекомых. Согласно сюжету игры вирус попал в США в ноябре 2013 года и всего за несколько месяцев выкосил 60% человечества.
То есть речь идет не о божьем промысле, когда часть человечества оказывается внезапно и неизбежно пораженной зомби-безумием, а о вполне конкретной ситуации, продиктованной реальными условиями. Несмотря на то, что «…в больницах на 300% возросла явка», власти даже не думают вводить пандемию, ответственные за нарушение санитарных стандартов и тестирования пищевых продуктов люди скрывают свою халатность и стараются замять ситуацию, а полиция и местные власти оказываются совершенно не готовы к вспышке болезни.
Вспомним великолепную сцену пролога, которая является эталонным образчиком зомби-апокалипсиса. Во время ночного разговора Джоэл и его дочь Сара даже не упоминают о вспышке странного заболевания, более того, о ней очевидно до последнего не знает даже брат Джоэла Томми, которого уж точно нельзя назвать наивным или оторванным от реальности. Та самая газета и короткий сюжет в новостях буквально за секунды до начала конца света — вот и вся информация, которая доступна простым людям.
Далее события развиваются стремительно, и главные герои вынуждены спасаться от толпы обезумевших инфицированных. В городе творится форменный хаос, никто даже не пытается организовать выживших, собрать их в убежище каким в таких случаях должны стать полицейские и пожарные станции, школы и другие муниципальные объекты (о больницах речи не идет, они поражены в первую очередь).
Толпа в панике бежит из города, где… людей расстреливают силы то ли армии, то ли нацгвардии, которые являются единственной организованной силой в развернувшейся катастрофе!
Не убеждают отойти на безопасную дистанцию, не разгоняют слезоточивым газом и другими не летальными средствами, не сгоняют громкоговорителями и сигналами в карантинные зоны. Именно целенаправленно расстреливают безоружных инфицированных неизвестной болезнью людей, еще даже не понимая, что собой представляет и как распространяется вирус.
Cюжет The Last of Us не претендует на безусловную реалистичность, но перенеся события в логику реального мира можно с полной уверенностью предположить, что именно этот преступный приказ привел к таким чудовищным последствиям. Убегая от преследующих их военных и полиции, инфицированные (но еще не обезумевшие) больные мгновенно разнесли вирус по всей стране, а после — по всему миру. Ведь даже если бы уцелевшие в столкновении с полицией Джоэл и Томми оказались зараженными — их жизнь в сеттинге игры продолжилась бы только в качестве очень старых и заскорузлых грибных зомби.
Мое мнение: распространение CBI в мире игры — вина властей и компаний, которые производили еду из зараженного зерна и поставляли ее на рынок в нарушение всех санитарных стандартов. Я не буду здесь заниматься дешевыми манипуляциями, и приплетать капитализм (Китай, КНДР и другие социалистические страны явно не справились с эпидемией лучше, чем США), ограничусь только общим выводом: я считаю, что проблема CBI не медицинская, а организационная. Власти не только не смогли остановить эпидемию, но и своими попытками локализовать ее полностью лишили себя всякой легитимности, по сути, начав войну против собственного народа.
Естественно, ни Джоэл, ни другие выжившие не забыли, что пули солдат для них в критический для человечества момент были опаснее, чем когти и зубы инфицированных.
Ничего удивительного, что через девятнадцать лет после вспышки CBI США является довольно-таки унылой военной диктатурой с бесконечным комендантским часом, где существует постоянное напряжение между народом и вооруженными властями, против которых ведет борьбу организованная террористическая группировка «Цикады» (в оригинале, «Светлячки»). Только вдумайтесь, прошло девятнадцать лет, цивилизация не восстановлена, а люди заняты выяснением отношений и терроризмом!
Между тем, так ли страшен пресловутый CBI?
Грибные зомби глупы, предсказуемы, их повадки и образ жизни хорошо известны выжившим, отбиться и сбежать от их нападения даже на враждебной территории способна обученная несовершеннолетняя девочка. Что самое главное, количество зомби после пика эпидемии не может увеличиваться в масштабах, которые делали их сносящей все на своем пути ордой.
Казалось бы, группа солдат с минимальными техническими средствами за несколько дней должна зачистить от грибоидов целый квартал, если не весь город. Благо оружия на военных базах планеты Земля достаточно для того, чтобы решить любую подобную проблему. Но нет, людей намного больше занимает выяснением отношений, чем организованное выживание.
Таким образом, уже по первым часам игры несложно сделать вывод, что главная проблема борьбы с последствиями эпидемии — организационная и мировоззренческая, а не медицинская.
Не нужно думать, что меня покусала учительница литературы, и я страдаю приступом синдрома поиска глубинного смысла (СПГС), все описанное выше не является центральным элементом сюжета игры, но легко читается в нем. При игре в The Last of Us я постоянно проводил параллели с шедевром английского фантаста Джона Уиндэма «День триффидов».
Оба эти произведения представляют собой внешне простое и линейное путешествие по разоренной стране, но ключевыми в них является не конец света как таковой, и даже не борьба за выживание, а выжившие люди, и то, что они планируют делать с доставшимся им дивным новым миром. В обоих произведениях люди так же представляют главную угрозу и служат антагонистами, в то время как зомби\триффиды — это просто один из факторов, который нужно учитывать в своих передвижения, как диких животных или плохие погодные условия.
Более того, и в игре, и в «Дне триффидов» люди часто используют зомби\триффидов как живой заслон и сигнализацию, которая защищает их от мародеров и врагов-людей.
В «Дне триффидов» центральной темой является общественное устройство. Как люди должны организовать хозяйство и как выживать в сложных условиях? При этом в романе Уиндема главным антагонистом выступает человек, который хочет поскорее восстановить державность, сильную власть и использовать сложившуюся в мире ситуацию для укрепления геополитического лидерства Великобритании. Он является выразителем силы, которая в The Last of Us находится у власти: милитаристов, которые видят единственный путь выживания в принуждении к труду, квазифеодализме и насилии. Именно этой силе, а вовсе не триффидам, противостоят в конце романа главные герои, которые выбрали для себя совсем другой путь — отказались от попыток повернуть апокалипсис вспять в пользу продуктивного использования ограниченных ресурсов для построения нового общества будущего. Вопрос организации этого будущего всю книгу обсуждается в массе интереснейших диалогов о равноправии полов, собственности и правах человека, но в конце романа остается для читателя открытым. Для Уиндема конец света и величайший в истории человечества кризис — это именно кризис (κρίσις) в его изначальном значении – решение; поворотный пункт. Конец цивилизации в ее нынешнем виде одновременно освобождает человечество от застарелых и неразрешимых проблем прошлого, и, по крайней мере, на короткий срок дает все наработки в виде знаний и технологий, чтобы успеть заложить фундамент нового будущего, куда совершенно не стоит сознательно тащить ошибки прошлого.
Можно, конечно, в духе цинизма последних лет посмеяться над «глупыми фантазиями наивного либерахи Уиндема» (боевого ветерана Второй Мировой) и в сотый раз рассказать, что после конца света заправлять всем должны комиссары в пыльных шлемах. Это никак не отменяет того факта, что в книге есть тема и идея, и реализованы они именно в духе позитивной жизнеутверждающей фантастики 50-х годов.
Но вернемся к «Одним из нас». Благо, в первой части игры все не менее прекрасно обстоит и с темой, и с идеей. Как я уже написал выше, в мире TLOU власть милитаристов является состоявшимся фактом, хоть и не распространяется на всю страну. Путешествуя по бывшим Соединенным Штатам, главные герои сталкиваются с несколькими коммунами выживших и исследуют руины разрушенных поселений, в каждом из которых можно найти следы их обитателей и узнать о причинах их гибели. Все эти микроистории очень похожи на идею романа Уиндема и сводятся к простому и давно известному выводу: самый страшный враг человека — это другой человек.
Большинство жестоких, и по-настоящему напряженных сцен в игре, связаны вовсе не с грибными зомби, а с внешне нормальными и непримечательными людьми. Например, длинный эпизод о противостоянии Элли и банды каннибалов.
Конечным пунктом путешествия героев является город Солт-Лейк-Сити, а его целью — создание вакцины, которая ни в коем случае не должна попасть в руки тоталитарного правительства, поскольку обладание вакцины сделает власть милитаристов абсолютной.
Как несложно заметить вакцина здесь рассматривается, прежде всего, как вещь, дарующая политическую власть. Если бы лидера «Цикад» по имени Марлин заботило создание вакцины любой ценой — она бы немедленно передала Элли властям, у которых значительно больше ресурсов, как для создания вакцины, так и для ее распространения. Вместо этого Марлин ставит жизнь девочки под прямую угрозу, лишь бы заполучить вакцину в свои руки. Она отправляет ее в опасное путешествие через всю страну в надежде заполучить вакцину в свои руки. Возможность смерти Элли во время путешествия Марлин, таким образом, рассматривает как меньшее зло по сравнению с опасностью отдать ее в руки милитаристов.
И это — совершенно неудивительно. Потому что вакцина не имеет на этом этапе развития мира игры принципиальной пользы для человечества. Как так?! А очень просто.
- Вакцина не обратит эпидемию вспять и не воскресит погибших.
- Вакцина не восстановит промышленность и экономику.
- Вакцина не телепортируется волшебным образом ко всем, кому она немедленно необходима, и вообще не создаст условия для массового производства лекарства и его распространения.
- Вакцина принципиально не уменьшит темпы распространения вируса, поскольку пик эпидемии давно пройден, а выжившие изолированы в карантинных зонах.
- Вакцина не снимет необходимость длительной и кропотливой зачистки инфицированных грибными зомби регионов, поскольку она никак не защитит людей от их клыков и когтей. То, что эта зачистка еще не была проведена — никак не зависит от наличия вакцины (серьезно, солдаты в 2030 году не могут справиться с дикими животными без прививки от бешенства?)
- Самое главное, вакцина не убережет человечество от мутации вируса или любой другой аналогичной инфекции, предотвратить которые по-настоящему сможет только переустройство общества и медицины.
Таким образом, вакцина уже не имеет немедленной (это важно!) ценности для человечества. Ее эффект будет ощущаться на протяжении жизни нескольких поколений. С другой стороны, оказавшись в плохих руках, вакцина немедленно создаст пропасть между теми, кто имеет к ней доступ, и всеми остальными, закрепит неравенство, диктатуру и станет главным фактором разобщенности людей будущего.
Но так ли чисты руки самой Марлин?..
Едва заполучив главную надежду человечества, прекраснодушная революционерка немедленно решает… принести ее в жертву ради всеобщего блага. Вот так сразу. Извините, но у нормального человека помимо уже перечисленных выше сомнений возникнет к вам еще пара вопросов:
1) Откуда вы знаете, что операция завершится успехом, и вы вакцину-то в итоге получите? Не окажется ли, что вы только что своими кривыми руками убили ту самую надежду человечества?
2) Может ли Элли передавать иммунитет по наследству? Если да, то почему бы не попробовать извлечь те самые клетки мутировавшего CBI из эмбриона? Такая операция далека от норм современной морали, но уж точно лучше вивисекции несовершеннолетней девочки.
Таких вопросов можно задать еще много, но главный и ключевой из них: чем Марлин вообще отличается в лучшую сторону от тех самых «плохих военных» и в чем был смысл всего путешествия? Более того, в разговоре с Джоэлом лидер «Цикад» пытается убедить его, что убийство Элли послужит общему благу, и таким образом выглядит крайне лицемерной и мерзкой особой, которая пытается таким образом сохранить за собой моральное превосходство.
В ситуациях, когда нужно пожертвовать любимым человеком другого человека ради того самого «общего блага» самым отвратительным и бесчеловечным поступком является именно испрашивать добровольное разрешение. Вашего ребенка надо убить, чтобы выжили другие дети, вы согласны? Это вопрос, который не должен подыматься и не должен задаваться в обществе, иначе оно немедленно превратится из игры SimCity в игру «Королевская битва».
Разумеется, в мире игры все закончилось хорошо, и Джоэл (вряд ли задаваясь всеми поднятыми выше вопросами) спас свою новую дочь. Но как игрок, как незримый участник событий я не был в тот момент разочарован или возмущен. Выбор Джоэла можно назвать импульсивным или интуитивным, но его суть заключается в знаменитом «меньшее зло, большее зло, предпочитаю не выбирать». Марлин явно не лучший лидер для нового мира, а «Цикады» — вовсе не те, кто должен заполучить вакцину. Игра не сводила сюжет к эгоизму Джоэла, как это утверждает сейчас чуть ли не сам Дракманн. Можно сколько угодно повторять, что «ты себе сам придумал, Дракманну виднее». Суть вообще не в этом, а в том, что рассказанная история была далеко не одномерной и приглашала игрока к такому размышлению, чего нельзя сказать о второй части.
Сначала я хотел написать такой же второй материал с моим развернутым мнением о сюжете The Last of Us II, но после финальных титров могу только посетовать, что у меня нет такого мнения. Я посмотрел многочасовую болезненную фантазию человека, чье мировоззрение и эмоциональная рефлексия застряли на уровне тринадцатилетнего ребенка, который пытается обуздать вызванный гормональным всплеском иррациональный садизм. Его герои живут максималистским принципом «все ради меня и моих любимых, все во имя меня и моих любимых, а вы все просто сдохните», их желания, по сути, являются абсолютно эгоистичной попыткой даже не сделать так, чтобы им было хорошо, а сделать плохо другим за уже совершенное насилие. Это уровень пещерных людей и древних племен, помещенный зачем-то в декорации замечательной первой части и эксплуатирующий образы (чисто визуальные) ее персонажей.
Поэтому герои новой игры — это не одни из нас.
