Обвинять экранизации — неблагодарное дело. Книга, аниме, фильм, комикс, манга, пьеса это принципиально разные способы подачи информации, призванные рассказать интересную историю и сравнивать их глупо. Другое дело, что поднимая на рекламный щит слоган «экранизация классического произведения», создатели должны хотя бы следовать общей идее оригинала или предложить необычную трактовку. Иначе смысл экранизации теряется, и отсылка к первоисточнику превращается в дешевый рекламный фарс.
Именно так случилось с полнометражным аниме «Жизнь Гуско Будори» 2012 года, которое не только является плохим произведением само по себе, но и кощунственно относится к рассказу Кэндзи Миядзава, взятому за сюжетную основу. Японцы в принципе нормально воспринимают смелые эксперименты со своей и чужой классикой, от которых в остальном мире приходят в ужас. Но «Будори» 2012 года на редкость бессмысленный даже по меркам таких шедевров как манга «Преступление и наказание».
Лучше всего показать несостоятельность последней большой работы режиссера Сугии Гисабуро можно сравнив его высокобюджетный фильм со скромной телеадаптацией, поставленной в 1994 году Накамурой Рютаро.
Как я уже говорил в своем подробном обзоре нового фильма, чтобы пересказать историю жизни Гуско Будори, недостаточно последовательно перенести на экран все события оригинала: без знания временного контекста современный зритель не уловит смысл многих диалогов и поступков персонажей, и в результате общий авторский замысел останется непонятым.
Два фильма-экранизации выбрали в корне разные подходы к решению этой проблемы: «Будори» (1994) Накамуры дает столь необходимые комментарии и расширяет мир Ихатово, добавляя диалоги и эпизоды из жизни героев; «Будори» (2012) Сугии заполняет оставленное для маневра пространство «загадочными» символами, образами и картинками, стремясь убить двух зайцев — придать фильму привычную парадоксальность и сюрреализм произведений Миядзавы и одновременно завлечь в кинотеатр тех, кто неравнодушен к творчеству Хаяо Миядзаки или модного ныныче Макото Синкая.
У кого получилось лучше?
Разобраться можно, только последовательно проанилизовав все эпизоды экранизаций, отличия между ними и оригиналом.
1. Неурожай и голод в Ихатово
Первый эпизод обоих фильмов относительно точно следует содержанию рассказа. Показаны жизнь и быт семьи мальчика по имени Гуско Будори. Разница в том, что новая экранизация показывает сельскую идиллию, вдобавок населенную котиками, а старая — обычную японскую деревню начала века, каковой и является Ихатово в мире Кэндзи Миядзава. Когда начинается неурожай и голод, персонажи фильма 1994 года изо всех сил борются за жизнь — продают имущество, пытаются найти еду и обсуждают причины несчастья. В новом фильме отношение к стихийному бедствию чисто созерцательное.
Режиссера Накамуру Рютаро интересуют персонажи и отношения между ними, показана трагедия семьи Будори. В этом фильм напоминает знаменитые аниме и мангу «Босоногий Гэн», дополнительное сходство достигается благодаря похожему стилю и техническим решениям. Диалоги и описания перенесены на экран без изменений и дополнены качественными, прекрасно вписывающимися сценами, которые вводят зрителя в курс событий. В трагедию веришь и героям сопереживаешь.
Режиссера Сугии Гисабуро проблемы семьи Будори не интересуют. Новое аниме он затеял, чтобы продемонстрировать все возможности современных технологий. Блестяще нарисованные, слепящее прекрасные пейзажи сменяют один другой. Летний лес, весенний, зимний, сгущающиеся тучи, прорисованная до мелочей избушка… и совершенно меланхоличные, отрешенные герои, полностью равнодушные к своей судьбе. Каждая сцена — максимально затянута и минимально информативна. Вдобавок, невозможно сопереживать котикам, которые по сюжету умирая от голода, выглядят также няшно, кавайно и ухоженно, как и в благополучном начале фильма. О причинах происходящих событий ничего не сказано, поступки персонажей не мотивированы. Фильм сразу настраивает зрителя на то, что ему придется просто смириться с происходящим дальше.
2. Похищение сестры и шелкомотальня
Сцена похищения сестры Будори — вовсе не загадочная и символичная, как в новой экранизации. Это совершенно банальное и обыденное событие в Японии того времени, когда детей оставшихся без родителей принуждали к работе, а девочек и вовсе часто продавали в публичные дома. В новой экранизации решили сделать подражание Миядзаки и добавили образ загадочного кота-похитителя в романтично развевающемся плаще. Что должен символизировать кошачий Хаул? Призрак голода и смерти, посредник между миром живых и духов? По сути, образ кота-в-плаще — одно из немногих изменений, сделанных Гисабуро по сравнению с сюжетом оригинала. В результате он только путает зрителя, создает настроение мистической сказки и тут же исчезает.
«Возвращения кота» не будет. Не ждите.
Еще хуже дело обстоит с шелкомотальней. В оригинальном рассказе Миядзава и фильме 1994 года это <i>просто</i> шелкомотальня. Дом Будори выкупил предприниматель, чтобы превратить его в сомнительное производство. Он унижает мальчика и заставляет работать за кусок хлеба до тех пор, пока шелкомотальню не уничтожает землетрясение. Смысл этой сцены: показать, что неурожай не единственная причина бед Ихатово и напомнить про существование вулканов, из-за которых происходят землетрясения и лес накрывает пеплом.
В новом фильме шелкомотальня — бредовый сон Будори, совершенно непонятный и сумбурный. Первоначальная идея показать нелепость экономических отношений и эксплуатацию жителей провинции Ихатово городскими богачами сохранена в диалогах, но сопровождается излишне запутанным исполнением с левитирующими котами, светящимися нитями и столбами света из улетевших мотыльков.
На самом деле показанные картинки трактовать вовсе не сложно — это не сакральные смыслы, хитро зашифрованные в визуальный ряд, а просто отсылки к эпизодам «Берег Плиоценского периода» и «Птицелов» из другой повести Кэндзи Миядзава и одноименного аниме «Ночь на галактической железной дороге», которое поставил все тот же Сугии Гисабуро. Желание внести подобные «косметические изменения» происходит не из-за своеобразной трактовки классики, а просто чтобы затолкать в новую экранизацию больше красивых картинок и добавить фансервиса и самоцитирования. Без разницы, если это начисто разрушает логику сюжета и мотивацию персонажей.
3. Болотное поле
После того, как шелкомотальню уничтожает извержение (в новой экранизации — без всякой мотивации, это был сон), Будори вынужден покинуть родные края, и оказывается на Болотном поле. Его соглашается нанять батраком местный землевладелец, дела у которого идут неважно. Как ни странно, обе экранизации изображают Рыжебородого, хозяина Болотного поля, как недалекого, но все же положительного персонажа. В рассказе он персонаж нейтральный, с одной стороны он помогает Будори и дает ему книги своего сына, чтобы мальчик учился сельскому хозяйству, с другой стороны использует Будори для тяжелой работы. Рыжебородый — тщеславный авантюрист, решивший попробовать новое дело. Его жена упоминает: «я же говорила, не нужно было браться за сельское хозяйство!». Сам же Рыжебородый объявляет себя «лучшим фермером в округе».
Несмотря на то, что в фильме 1994 года авторы тоже приписали Рыжебородому отцовские чувства к Будори, он намного интереснее как персонаж: вспыльчивый, хвастливый, эксцентричный и раздражительный. Рыжий же кот в новом фильме — просто глупый клоун, не смешной и необаятельный. Все его шутки и ужимки вызовут восторг только у самых маленьких детей. Сцена, где он выливает керосин на пораженный болезнь урожай, должна выглядеть то ли как жест отчаяния, то ли как попытка саботировать поле соседа. В кошачьем исполнении она выглядит как странная придурь, сделанная с неизменной глупой улыбкой. Самое главное — Болотное поле 2012 года никак не стыкуется с остальным фильмом, в рамках общего сюжета «Будори», не изувеченного кошачьим Хаулом и наркотическим сном шелкомотальни, Поле выглядит как этап жизненного пути героя, помогает лучше раскрыть его характер и взросление. В идиллии кошачьего царства Болотное выглядит как откровенно лишний эпизод, как рогатка, из которой синего котика выстреливают дальше, в направлении города Ихатово и университета. Развития персонажа не происходит, его учеба подана как сухой факт — Будори выучился выращивать урожай.
В конце эпизода Будори-кот не испытывает эмоций, его не волнует расставание с привычным образом жизни и разлука с полюбившимися ему людьми. Он принимает это как должное: меланхолически и отрешенно. Именно так себя чувствует зритель все бесконечные полтора часа и десять минут фильма. Зато вновь на экране буйство красок, сочные насыщенные цвета и впечатляющая работа художников. Если бы «Жизнь Гуско Будори» была платной программой-скринсейвером — все было бы отлично.
4. Город Ихатово и университет
Город и университет — два последних, толстых и тупых гвоздя в гроб нового «Будори». Они напрочь разрушают атмосферу фильма и лишают зрителя последней надежды на понимание происходящего.
Ихатово Кэндзи Миядзава — обычная японская захолустная провинция, страдающая от стихийных бедствий и экономического кризиса. Так она и была показана в 1994 году: небольшой город, где можно увидеть редкие для того времени автомобили и скромное здание университета.
Ихатово Сугии Гисабуро — столица мира, огромный мегаполис, где небоскребы касаются облаков, а между ними парят гигантские транспортные дирижабли. Стимпанк и гигантизм в архитектуре — явно не то, чего ожидаешь от сеттинга где люди, то есть котики, умирают от голода в заснеженному лесу, а чтобы вспахать поле используется старый разламывающийся трактор и керосин в качестве удобрения. Между тремя эпизодами: нищей вымирающей деревней, Болотным полем и городом Ихатово невозможно проследить какую-либо связь. Такое впечатление, что Будори все-таки умер и теперь путешествует по млечному пути вместе с Джованни и Кампанеллой.
Внешний вид Ихатово и технологии, доступные няшным котикам — на самом деле принципиальный момент. Все эпизоды жизни Будори, от шелкомотальни и до экспериментов вулканологов, призваны показать беды родного края героя, его попытки изменить ситуацию к лучшему и не допустить повторения трагедии, которая погубила его семью. В новом «Будори» никаких проблем Ихатово не видишь — это уже процветающий «утопический коммунизм» с легкими перегибами в виде неэффективного хозяйства Рыжебородого, а уж случившийся в начале фильма голод и холод не вспоминает до самого конца даже главный герой, есть только тема похищенной сестры.
Проблема не в том, что Гисабуро рисует перед зрителем картину из невероятных, нереалистичных элементов. Проблема в том, что она рассыпается на кусочки, не успев толком сложиться. Если приводить примеры из творчества все того же Хаяо Миядзаки — в разных его картинах герои сталкивались с проблемами, круг которых был очерчен в самом начале темой и идеей произведения. «Ходячий замок Хаула»— волшебная сказка про любовь, война и стимпанк там остаются фоновыми элементами и никогда не выходят на первый план. «Летающий остров Лапута» — авантюрное приключение про воздушных пиратов с антимилитаристской моралью. «Навсикая» — аниме исключительно на антивоенную и экологическую тематику. И так далее.
Ходячий замок Хаула, он не нефтепровод прокладывает, летающий остров Лапута не решает вопросы глобального потепления, Навсикая не учится в университете на специальности инновационный менеджмент.
«Гуско Будори» (2012) — как раз такая ситуация.
5. Институт вулканологии
В принципе все сказанное выше уже суммирует ситуацию с вулканами. В новом фильме они просто не нужны, потому что никак не были заложены во все предыдущие сцены, которые составляют больше половины картины. Зрителя просто ставят перед фактом — Будори теперь будет заниматься вулканами.
С точки зрения логики оригинально сюжета, Кэндзи не просто делает вулканы — природный катаклизм — главной причиной бедствий Ихатово. С их помощью он уводит персонажей от неизбежной классовой борьбы и силовому противодействую эксплуатации. Покидая Болотное поле Будори <i>«уже забыл, как тяжело ему здесь приходилось, был готов работать даже бесплатно»</i>. Будучи ярым приверженцем буддистской «Сутры Лотоса», пацифист Кэндзи не мог позволить своим персонажам идти иным путем, кроме «непротивления злу насилием». Герой сражается не с субъективными факторами, такие как несправедливость в человеческом обществе, он пытается разрешить объективные причины возникновения этой несправедливости.
В фильме 1994 года этот момент прекрасно раскрыт, когда в цветущем парке возле университета инженер-вулканолог Пэннэн объясняет зачем существует институт вулканологии и как они пытаются разрешить беды Ихатово. В новом аниме институт просто существует. Следит, как бы вулканы из кустов не выбрались и не извергли еще роялей.
Разумеется, искажена и сама работа вулканологов. В старой экранизации люди занимаются опасным и полезным делом, рискуют жизнями, совершают ошибки и добиваются успехов. В новой — всю работу выполняют летающие роботы, ученые только вдумчиво наблюдают за приборами и предлагают друг другу выпить чайку.
6. Судьба похищенной сестры
Наибольшие отличия между двумя аниме-версиями «Будори» — в судьбе Нэли, младшей сестры главного героя. Образ младшей сестры очень важен в творчестве Кэндзи Миядзава, его собственная младшая сестра Тосико умерла от туберкулеза, что сильно потрясло автора и повиляло на дальнейшую его судьбу и творчество (любопытно, что Тосико по сути была единственной любимой женщиной Кэндзи, никакого интереса к созданию собственной семьи он никогда не проявлял).
В рассказе про Гуско Будори история с похищением заканчивается хорошо. Спустя много лет Нэли находит младшего брата, и он узнает, что ее судьба сложилась вполне благополучно. После того, как девочка наскучила похитителю, он выбросил ее и обрек на голодную смерть, но добрые люди помогли Нэли, она выросла и вышла замуж.
С момента воссоединения Будори и Нэли у героя появляется еще более осязаемая мотивация — он должен защитить сестру и ее семью от возможного повторения трагедии. Известие о грядущей климатической катастрофе заставляет Будори принять нелегкое решение: провести опасный эксперимент, который может закончиться его гибелью. Таким образом Кэндзи в биографии Гуско Будори (которая очень во многом является автобиографической) делает своеобразную рокировку — жизнь героя в обмен на жизнь его сестры.
Экранизация 1994 года не отходит от сюжета рассказа и добавляет несколько сцен с участием Нэли, в одной из которых она пытается отговорить брата от самопожертвования во имя жителей Ихатово.
В 2012 году похищение и судьба Нэли — единственное значительное своеволие в сюжете экранизации, которое позволил себе Сугии Гисабуро. Даже сон-шелкомотальня все-таки скрупулезно воспроизводит оригинал, а остальные изменения вроде героев-котов и дирижаблей можно считать чисто косметическими (хотя они и уничтожают внутреннюю логику повествования).
Похищение Нэли загадочным котом — очевидная аллегория смерти. Будори, преследуя кота-призрака в своих снах, судя по всему, переходит границу между миром живых и миром мертвых. Яркое и красочное кошачье Ихатово контрастирует с холодными тонами загробного мира, населенного уродливыми гуманоидами. Возможно, это Ад?..
Так вот это не Ад, это бред. Попытка выдать творческую импотенцию престарелого подражателя за мощный художественный прием (на деле тема скорби о потерянной сестре была использована, и удачнее, буквально во всех крупных экранизациях произведений Кэнди). Гисабуро всю жизнь прожил в тени колоссальных успехов подлинных мастеров, таких как Хаяо Миядзаки и Сатоси Кон. Его обошли молодые таланты, Макото Синкай и Мамору Хосода. Остается только с горя дать с тонущего корабля былой славы залп из всех орудий. Обидно только, что любитель розовых котиков заполучил такой крупный калибр. Слишком много отличных аниматоров остается без финансирования, в то время как ремесленник-пенсионер играет в веселую игру «а вот будь я Хаяо Миядзаки».
Из сюжета про котика, который искал пропавшую сестричку в мире мертвых, могло бы получится добротное аниме, даже используй оно набившие оскомину у зрителя приемы, скопированные у других. Другое дело, что такая инвестиция отнюдь не гарантирует финансовый результат, особенно если не поставить у руля перечисленных выше мастеров. Другое дело — экранизация всенародно любимого классика.
Много лет спустя после публикации несчастный Будори провинился только в одном — имя его создателя, добровольно отказавшегося от наследства ради помощи людям — теперь гарантирует кассовые сборы и внимание зрителя даже в далекой России.
7. Остров Карбонадо и смерть Гуско Будори
…Еще немного посмотрев, как вкалывают роботы и на экранах мерцают разноцветные графики, Будори выдвигает смелое предложение: подорвать вулкан, чтобы углекислый газ прогрел атмосферу и предотвратил похолодание. Академическая среда осторожно обсуждает дерзкий план. Когда уже начинает казаться, что этот нудный бессмысленный кошмар никогда не закончится, к Будори является синий кот, за которым он гонялся весь фильм. Кот-похититель начинает стыдить Будори, дескать, ты живешь за счет других, ничего полезного сам не сделал. Упрекает, кстати, справедливо, в аниме 2012 года Будори мало что полезного сделал. Будори, то ли устыдившись, то ли устав от бесконечного бессмысленного сюжета прыгает в вулкан (иначе понять сцену невозможно). Жертва котика провоцирует красивый взрыв и всем становится хорошо.
Не будет больше голода и лишений.
Синий котик умер за наши грехи.
В фильме 1994 года Будори не только предлагает план, но и вызывается волонтером: остаться на острове, чтобы лично провести опасный эксперимент. Коллеги и сестра отговаривают парня, но он настаивает. В кульминационный момент фильма Будори погибает во время извержения, успев совершить задуманное. Показано и героическое самопожертвование ради общего блага, и страдающие друзья и коллеги, и польза, которую Будори принес другим. Спустя годы Ихатово становится процветающим краем, Нэли вместе с детьми приезжает повидаться с инженером Пэннэном и они посещают могилу Будори.
Экранизация четко следует сюжету и замыслу Кэндзи, при этом делает героев объемными, интересными. Добавляет массу диалогов и сцен, которые помогают лучше понять Будори и других персонажей, дают те самые комментарии, необходимые современному читателю, чтобы понять смысл повести. Беды Ихатово, страдания людей и борьба за лучшую жизнь центральной линией проходят через сюжет. Сопереживать новому Будори невозможно, он очень плоский и почти никаких эмоций не испытывает, хотя все 146 минут аниме его няшно-кавайная мордочка мельтешит перед зрителем.
Нельзя сказать, что Накамура Рютаро снял выдающееся аниме, но он хотя бы может последовательно изложить сюжет оригинала, и удержать зрителя перед экраном не прибегая к сеансам усиленного СПГС. Жаль, что в девяностые этот фильм не попал на постсоветское пространство. Аудитория, с восторгом встретившая «Босоногого Гэна» не пропустила бы такое аниме.
8. Заключение
Можно сколько угодно обвинять студию Ghibli в том, что они тоже не следуют сюжетам, которые берут за основу для своих полнометражек, но их нельзя уличить в корыстных целях при выборе объекта для экранизации. Даже фамилии Миядзаки (будь то отец или сын) достаточно, чтобы привлечь внимание широкой публики не только к самому аниме, но и к первоисточнику сюжета, даже если это уже всемирно известное творчество авторов масштаба Урсулы Ле Гуин. Про нового «Гуско Будори» сказать такое невозможно, даже те немногие, кто не поленился оставить подробный отзыв на эту поделку, явно не удосужились прочитать восьмистраничный рассказ, и в своих рецензиях всерьез рассуждают о том, почему Кэндзи Миядзава так любит котиков и паропанк.
К тому же и «Ходячий замок», и очень спорное «Земноморье» Горо Миядзаки — все-таки самостоятельные произведения со своими идеями и образами. Они не боятся смело обходиться с первоисточником и при этом не цепляются за ключевые элементы оригинала мертвой хваткой утопающего. «Будори» же напоминает экспериментатора, который вычерпывает кофейной кружкой воду из лодки, которую сам же продырявил из любопытства. Никто в здравом уме не скажет «это не рассказ Кэндзи Миядзава, это фильм Сугии Гисабуро — фильм получился хорошим».
Во-первых, это тот же самый рассказ с незначительными изменениями, во-вторых — фильм получился плохой.
Чтобы понять, насколько «Будори» 2012 действительно плохая и кощунственная экранизация: представьте себе римейк «Босоногого Гена» или «Могилы светлячков» с многомиллионным бюджетом. Титанический труд художников, масштабную работу аниматоров, музыкантов и актеров озвучки…
Всех персонажей сделали котиками.
Они живут в карамельном городе, каждое утро кушают сладкие конфеты и летают в школу на дельтапланах с радужными крыльями.
Город без объяснений забрасывают цветочными бомбами, герои умирают от избытка ароматов со счастливыми улыбками на кавайных некомордочках.
Каждый взрыв цветочной бомбы прорисован до мельчайшего завихрения дымных шлейфов. Потому что эти взрывы — то, ради чего делался фильм.
Занавес.
